Неточные совпадения
С полчаса посидел я у огня. Беспокойство мое исчезло. Я пошел
в палатку, завернулся
в одеяло, уснул, а утром проснулся лишь тогда, когда все уже
собирались в дорогу. Солнце только что поднялось из-за горизонта и посылало лучи свои к вершинам гор.
У всех нервы напряглись до последней степени.
В офицерском собрании во время обедов и ужинов все чаще и чаще вспыхивали нелепые споры, беспричинные обиды, ссоры. Солдаты осунулись и глядели идиотами.
В редкие минуты отдыха из
палаток не слышалось ни шуток, ни смеха. Однако их все-таки заставляли по вечерам, после переклички, веселиться. И они,
собравшись в кружок, с безучастными лицами равнодушно гаркали...
Погода была чудная, солнечная, тихая, с бодрящим свежим воздухом. Со всех сторон трещали костры, слышались песни. Казалось, все праздновали что-то. Бутлер
в самом счастливом, умиленном расположении духа пошел к Полторацкому. К Полторацкому
собрались офицеры, раскинули карточный стол, и адъютант заложил банк
в сто рублей. Раза два Бутлер выходил из
палатки, держа
в руке,
в кармане панталон, свой кошелек, но, наконец, не выдержал и, несмотря на данное себе и братьям слово не играть, стал понтировать.
Немного времени спустя я распрощался с офицерами и вышел из
палатки. Вечерело; люди одевались
в шинели, приготовляясь к зоре. Роты выстроились на линейках, так что каждый батальон образовал замкнутый квадрат, внутри которого были
палатки и ружья
в козлах.
В тот же день, благодаря дневке,
собралась вся наша дивизия. Барабаны пробили зорю, откуда-то издалека послышались слова команды...
Через несколько дней мы пришли
в Александрию, где
собралось очень много войск. Еще сходя с высокой горы, мы видели огромное пространство, пестревшее белыми
палатками, черными фигурами людей, длинными коновязями и блестевшими кое-где рядами медных пушек и зеленых лафетов и ящиков. По улице города ходили целые толпы офицеров и солдат.
В палатке Заикина
собралась целая компания.
Бегом пустилась рота к своему бивуаку. Здесь уже все
собрались; ранцы были свалены
в кучу,
палатки сняты. Мы торопились одеваться. Как ни любит русский человек погалдеть при всяком удобном случае и когда он находится
в скопе, но все было тихо. Меня всегда удивляла эта тишина во время сборов по тревоге.
Мы ждали довольно долго; кто-то пошел доложить доктору, что люди
собираются. Но нам, видно, не суждено было испытать «телесного смотра».
В палатку командира третьего батальона вбежал полковой адъютант, и тотчас же очень низенький и полный майор Ф-ский вылетел из
палатки почти без всякого одеяния, снятого им с себя по случаю жары.
C 10 сентября мы стали
собираться: собранные коллекции этикетировались и укладывались
в ящики для хранения их на зиму, отбиралось необходимое для осеннего пути морем, люди шили
палатки, снаряжали обувь, переводчик пошел нанимать у орочей лодки.
Наша
палатка стояла недалеко от орудий, на сухом и высоком месте, с которого вид был особенно обширен. Подле
палатки, около самой батареи, на расчищенной площадке была устроена нами игра
в городки, или чушки. Услужливые солдатики тут же приделали для нас плетеные лавочки и столик. По причине всех этих удобств артиллерийские офицеры, наши товарищи, и несколько пехотных любили по вечерам
собираться к нашей батарее и называли это место клубом.
Вскоре прибыл великий князь Константин Павлович, и с ним все генералы и некоторые из полковников. Генерал Багратион вместе с прибывшими вернулся
в палатку фельдмаршала. Последний встретил их поклоном, закрыл глаза, задумался,
собираясь, видимо, с силами высказать то, что было у него на душе.